летописец " Hunting words I sit all night."
Одежда застёгнута наглухо, длинные рукава до костяшек пальцев, перчатки, воротники, шарфы, красно-серая шотландская клетка длинных, в пол юбок, башмаки с поцарапанными крупными пряжками. Кудрявые тёмные волосы, две тонкие косички по вискам, чёлка колечками. У неё бледное лицо с резковатыми чертами – упрямый подбородок, сжатые губы и нервные, хмурящиеся брови над зелёными глазами, и вечно опущенные густые короткие ресницы.
Она молчит, молчит, глаза в пол, или ещё хуже – вы говорить со мной пришли? хотите кофе? а то я и чай ведь могу… И руки мелькают. Кофейные зёрна, крупные, одурманивающе-стойкий аромат, крепкий, горький, тёплый. Ваниль, палочка корица, рассыпанная гвоздика. Или сухие травы, ромашка, мята, мелисса, черничный лист, малина, шиповник.
У неё только руки и красивы, когда она снимает перчатки. Тонкие, бледные, нервные, пальцы сцеплены, сжаты до боли привычно, на безымянном – колечко из потемневшего тусклого серебра. Она перебирает неровный речной жемчуг, мелкую бирюзу, склоняет голову. «Энетта? Что случилось?» «Тихо. Послушайте.»
От неё веет кофе, шалфеем, чернилами, воском и зимой. От неё постоянно холодно, она греет над свечой леденеющие пальцы, а у неё на ладонях всё равно не тают снежинки. «Ну и что ж. Пускай остаются. Красиво.»
Пойдём отсюда, говорю я. Энетта, всё не так, всё неправильно, посмотри сама, сейчас август, давай, просыпайся, девочка, дай руку и пойдём. «Не хочу. Люди. Не люблю… когда шумно. Пусть так. Тихо.»
Я болтаю не переставая, кошки-кофе-дождь-свечи-нитки, истории, сказки, Старый Город. «Там тоже тихо, спокойное место. И тепло.» «Спокойное?» повторяет безучастно, «Зачем?» «Чтобы было куда вернутся. Чтобы люди знали, что такое вообще покой. Понимаешь?» «У тебя есть? То место?» «Замок, помнишь? а у тебя?» Она улыбается.
Мы пьём кофе.
Уже лучше, правда. Уже немного лучше.
Она молчит, молчит, глаза в пол, или ещё хуже – вы говорить со мной пришли? хотите кофе? а то я и чай ведь могу… И руки мелькают. Кофейные зёрна, крупные, одурманивающе-стойкий аромат, крепкий, горький, тёплый. Ваниль, палочка корица, рассыпанная гвоздика. Или сухие травы, ромашка, мята, мелисса, черничный лист, малина, шиповник.
У неё только руки и красивы, когда она снимает перчатки. Тонкие, бледные, нервные, пальцы сцеплены, сжаты до боли привычно, на безымянном – колечко из потемневшего тусклого серебра. Она перебирает неровный речной жемчуг, мелкую бирюзу, склоняет голову. «Энетта? Что случилось?» «Тихо. Послушайте.»
От неё веет кофе, шалфеем, чернилами, воском и зимой. От неё постоянно холодно, она греет над свечой леденеющие пальцы, а у неё на ладонях всё равно не тают снежинки. «Ну и что ж. Пускай остаются. Красиво.»
Пойдём отсюда, говорю я. Энетта, всё не так, всё неправильно, посмотри сама, сейчас август, давай, просыпайся, девочка, дай руку и пойдём. «Не хочу. Люди. Не люблю… когда шумно. Пусть так. Тихо.»
Я болтаю не переставая, кошки-кофе-дождь-свечи-нитки, истории, сказки, Старый Город. «Там тоже тихо, спокойное место. И тепло.» «Спокойное?» повторяет безучастно, «Зачем?» «Чтобы было куда вернутся. Чтобы люди знали, что такое вообще покой. Понимаешь?» «У тебя есть? То место?» «Замок, помнишь? а у тебя?» Она улыбается.
Мы пьём кофе.
Уже лучше, правда. Уже немного лучше.
У меня есть мечта - чтобы дома было все-все для выпечки, включая цукаты в больших банках)
Спасибо)
Я тоже люблю печь, но не умею. Единственное печенье, которое я могу делать, это "Кулак МакЛауда", и оно получается из любого рецепта.
-))
А что это за печенье?
А мне иногда бывает. Я ведь такой обычно адекватный человек, и тут... гррр! Я занята!
Мешают потому что. Я из-за этого с родными ссорюсь - они заходят, а я тут в экстазе)
Я, к счастью, живу одна, но временами всё равно бывает - и бесит постоянно.
Сотрудники еще когда через плечо смотрят - бррр -_-
О да. Смотрят!.. грры. И не понимают, почему я так злюсь.