летописец " Hunting words I sit all night."
А сегодня встретила я Одного Злодея, обойдёмся, пожалуй, без имён. У него были светлые волосы, чёрная одежда, изящные перчатки и меч на поясе. Ясное дело, он внушал ужас, его глаза сверкали, а мантия художественно развевалась даже и без ветра.
- Неплохой плащ, - сказал он, когда мои вышитые пчёлы приветственно зажужжали.
- И у вас, - сказала я, - так жутко развевается!
Злодей улыбнулся. Конечно, его улыбка была достаточно пугающей, но ведь у него, думаю, было немного опыта в дружелюбных улыбках!
Потом пошёл дождь, и я пригласила Злодея в Замок. Мы пили мятный чай с малиной и имбирным сахаром, мыши принесли сыр и яблочный пирог. Пчёлы улетели в погреб и вернулись с тремя горшочками мёда и двумя баночками варенья. Мы уселись у камина, на сложенных пледах и подушках, а Шушь Фюльх с молоком в крошечной фарфоровой чашечке, разрисованной ландышами - на выступе стены, как обычно. Злодей рассказывал о себе. Он сказал, что на самом деле мир не так легко завоевать, а что делать? Автор просит, отказывать неловко, да и вообще, хотелось бы наконец получить мир - хоть и маленький, но собственный.
Шушь Фюльх предложил создать мир.
- Не так уж это и трудно, если даже кошки и летописцы справляются, - заметил он, отряхивая усы от сливочных капель.
- Но я всё-таки Злодей, а не кот или летописец, - лицо Злодея, окутанное мятно-малиновым чайным паром было очень, очень грустным, - Почему-то все авторы не разрешают мне создавать что-то! Все, как один, пишут: мол, только разрушать и умел!.. А мне, может, и хотелось бы что-то новое сделать, но против сюжета разве пойдёшь?..
Крысы, существа сентиментальные, чуть не плакали от сочувствия, уткнувшись в носовые платки.
Я пообещала, что непременно, обязательно придумаю такого злодея-создателя, которому и равных не будет.
- Так что приходи в мою историю, - к тому времени мы уже выпили три чайника чая, съели весь пирог и почти половину принесённого сыра, а варенья и мёда оставалось разве что на донышке, и мы успели перейти на "ты", - Я уж постараюсь, что смогу - напишу.
- Приду, - кивнул Злодей, уже не такой несчастный.
Когда злодей уходил, крысы, чуть не падая из окна, махали ему лапками с зажатыми в них платочками.
---
Потом я сидела за рабочим столом в компании книг, свечей, тающего воска, чашки какао и Шушь Фюльха, обернувшего лапы хвостом.
- Знаешь, - сказала я, покусывая перо, - Злодею, которого я придумала, нужно имя. Только пусть не чрезмерно кошмарное, понимаешь? Такое... такое... - я отхлебнула какао и описала пером полукруг в воздухе, пытаясь объяснить, какое именно.
- Мррм, - Фюльх прикрыл глаза, задумчиво дёргая усами, - Как насчёт... Октавиана?
- Хмм! - мы уставились друг на друга.
В эту ночь начал существование Самый Великий Злодей Семимирья, придуманный котом и летописцем.
- Неплохой плащ, - сказал он, когда мои вышитые пчёлы приветственно зажужжали.
- И у вас, - сказала я, - так жутко развевается!
Злодей улыбнулся. Конечно, его улыбка была достаточно пугающей, но ведь у него, думаю, было немного опыта в дружелюбных улыбках!
Потом пошёл дождь, и я пригласила Злодея в Замок. Мы пили мятный чай с малиной и имбирным сахаром, мыши принесли сыр и яблочный пирог. Пчёлы улетели в погреб и вернулись с тремя горшочками мёда и двумя баночками варенья. Мы уселись у камина, на сложенных пледах и подушках, а Шушь Фюльх с молоком в крошечной фарфоровой чашечке, разрисованной ландышами - на выступе стены, как обычно. Злодей рассказывал о себе. Он сказал, что на самом деле мир не так легко завоевать, а что делать? Автор просит, отказывать неловко, да и вообще, хотелось бы наконец получить мир - хоть и маленький, но собственный.
Шушь Фюльх предложил создать мир.
- Не так уж это и трудно, если даже кошки и летописцы справляются, - заметил он, отряхивая усы от сливочных капель.
- Но я всё-таки Злодей, а не кот или летописец, - лицо Злодея, окутанное мятно-малиновым чайным паром было очень, очень грустным, - Почему-то все авторы не разрешают мне создавать что-то! Все, как один, пишут: мол, только разрушать и умел!.. А мне, может, и хотелось бы что-то новое сделать, но против сюжета разве пойдёшь?..
Крысы, существа сентиментальные, чуть не плакали от сочувствия, уткнувшись в носовые платки.
Я пообещала, что непременно, обязательно придумаю такого злодея-создателя, которому и равных не будет.
- Так что приходи в мою историю, - к тому времени мы уже выпили три чайника чая, съели весь пирог и почти половину принесённого сыра, а варенья и мёда оставалось разве что на донышке, и мы успели перейти на "ты", - Я уж постараюсь, что смогу - напишу.
- Приду, - кивнул Злодей, уже не такой несчастный.
Когда злодей уходил, крысы, чуть не падая из окна, махали ему лапками с зажатыми в них платочками.
---
Потом я сидела за рабочим столом в компании книг, свечей, тающего воска, чашки какао и Шушь Фюльха, обернувшего лапы хвостом.
- Знаешь, - сказала я, покусывая перо, - Злодею, которого я придумала, нужно имя. Только пусть не чрезмерно кошмарное, понимаешь? Такое... такое... - я отхлебнула какао и описала пером полукруг в воздухе, пытаясь объяснить, какое именно.
- Мррм, - Фюльх прикрыл глаза, задумчиво дёргая усами, - Как насчёт... Октавиана?
- Хмм! - мы уставились друг на друга.
В эту ночь начал существование Самый Великий Злодей Семимирья, придуманный котом и летописцем.
наш Мусорный Император, отъявленный злодей и проходимец, внезапно оказался, ну, не рыцарем в сверкающих доспехах крнечно, но вполне благородным правителем, который борется за освобождение своей страны=))
А Октавиан на самом деле злодей... просто, ты права, не всё однозначно. Потому что это то, как я придумала и как требовала история - а надо ещё помнить, какими люди были по-настоящему.
И может, записать некоторые из этих историй?
записать? может быть, когда-нибудь... хотя.. ты же не записываешь вести о добрых знакомых? возможно, когда его приключеня окончатся, мы спросим у Мусорного Императора разрешения на написание его биографии...
Да я в основном это и записываю)).
А про Императора - можно подождать, а потом, если он разрешит вам записать всё но и прочитаю)).
И да, пусть создаст. Не всем же разрушать))
Могу сказать, что Злодеем он стал превосходным, а равных в Создании ему не было и ещё долго и не будет. Тут он нашёл своё место)