Загрохотали копыта. Стылый ветер ворвался в сад, закружив ветхую дверцу в петлях. Пахнуло яблоками, солью; мёрзлые листья взвились и опали. Всадник натянул повод, и конь загарцевал на хрустящей морозом траве. Позади него за оградой бесновалась темнота. Те, высокие, в ярких одеждах – алых, лиловых, травянисто-зелёных, сколотых бронзовыми брошами, – улыбались яростно и светло. Их глаза полыхали на белых лицах.
- Господин, - позвал всадник, - Мы в долгу перед вами, и оттого пришли, чтобы принести вам весть…
Через ограду перегнулась девушка, оперевшись белоснежной рукой, и золотые пряди полились через плечо.
- Мы свободны, - прошелестела она, - Спасибо тебе, господин. Но сегодня мы предвещаем большую беду!
Всадник наклонился с седла.
- Мы скачем наперегонки со страшной бурей, - пояснил он, - Она надвигается.
Тот, к кому он обращался, выглядел совсем не так потрясающе, как странники. Это был обычный старик, среднего роста и сложения, в потёртых брюках и вязаном жилете, видневшемся из-под бурого плаща. Под жилетом наметилось брюшко, а на носу поблёскивали очки в роговой оправе. Седые волосы завивались на кончиках.
- Что же, - доброжелательная улыбка старика даже не дрогнула, - Этого следовало ожидать. Я благодарен за визит, друзья мои. Сколько лет, сколько… но для вас они не больше значат, чем трескотня кузнечиков, верно? Ладно, к чему разговоры…
читать дальше- Господин, - всадник покачал головой, - Мы редко даём советы, но…
- Человек! - вскрикнула девушка с золотыми волосами, - Смотрите!
- Уходите, - быстро проговорил старик, - Она не должна вас видеть. Договорим позже.
Ледяной ветер, пахнущий яблоками, метнулся по саду. Всё замерло. С неба поплыли редкие крупные снежинки, похожие на белые звёзды.
- Эдвард? - резкий, хрипловатый от холода голос разорвал колдовскую тишину.
У калитки остановилась высокая женщина, под горло затянутая в тёмно-серое: пальто, плотная юбка, шуршащая вокруг высоких ботинок, шерстяной шарф в клетку. Женщина была совсем не молода и не слишком привлекательна. Жёсткая складка крупных губ и римский профиль придавали её лицу каменную решительность, но былой камень изрезали глубокие морщины, а время истончило её профиль до восковой бледности.
- Леона, дорогая, - очень мягко произнёс старик и поспешил ей навстречу. Он едва опирался на трость; плащ развевался за плечами, - Что же вы стоите на морозе? Пойдёмте в дом, я согрею вам грога.
- Ах, не стоит, - женщина разражённо стряхнула его руку с локтя, - Опять вы за своё. Двенадцать лет мы не виделись, а вы всё юлите.
- И вы не изменились, - Эдвард почти засмеялся, - Такая же колючая и неприступная, моя милая Леона.
- С чего бы мне меняться? Но я прощаю вам вашу глупую болтовню, потому что мы давно не встречались и я – да, признаю, и вы можете лопнуть от тщеславия, – рада вас видеть, - чопорно сказала женщина, - Хотя я здесь не за этим.
- Дела, дела, - Эдвард покачал головой, - Что ж, я и не ожидал, что великая леди Леона зайдёт к отшельнику только лишь ради беседы. Если дела привели вас ко мне, я не разочарован. И всё же, не отказывайтесь от грога – к чему мёрзнуть зря? В наши-то годы…