У меня сейчас в книжках период церкви и религии - обычно как-то само получается, что когда одна книга нравится, следующие несколько тоже подбираются в той же сфере. Например, была серия "французских приключений" с целой тонной Верна, Дюма и Гюго, а сейчас, значит, под впечатлением от Честертона я вернулась к Мильтону, а оттуда уже рукой подать до Данте. И вот в одиннадцатой песне ужасно зацепили строки, где говорится о грехе жестокости по отношению к себе. У Данте вообще в этом плане интересное мнение - первым примером преступления против себя он логично вписал самоубийство, и строчка, которая об этом говорит, вот - "qualunque priva sé del vostro mondo" - то есть "лишает себя мира".
А это перевод Генри Кэри, который у меня закачан в читалку и соответсвенно его я и читаю сейчас больше всего:
Whoe'er deprives himself of life and light,
In reckless lavishment his talent wastes,
And sorrows there where he should dwell in joy.
После него я и начала копать в сторону этих строк, потому что in reckless lavishment his talent wastes меня поразило в самое сердце, и я тут же себе пообещала, что буду стараться не прошляпить ни талант, ни мир.
А ещё к таланту и миру приплюсовано имущество - то есть и те, кто бездарно проиграл имущество без счастья для себя и других, тоже виновны в том же грехе. Вообще, у меня из совмещения переводов и оригинала сложилось впечатление, что у Данте идея "матрёшки" с вложенными друг друга слоями характера не только для ада, но и для устройства человека - он рисует душу, как нечто неизменное, центр, ядро, и оно-то и попадает в преисподнюю или ещё куда-то там - а тело является продолжением духа, причём по сути дела таким же "имуществом" души, как богатство является имуществом физического мира. То есть грех растраты таланта, жизни и материального отличается только глубиной падения, но не типом, и соответственно уныние поставлено в один ряд: если способность радоваться жизни дана человеку так же, как и сама жизнь, то беспричинный пессимизм - растрата дара и опять же преступление против себя.